История создания
В конце XVIII века в самом Минске было 12 монастырских храмов, 3 приходских и 5 униатских церквей. В конце XIX ст. на 90 с лишним тысяч жителей был всего только один католический храм. Известный помещик Эдвард Войнилович 
вместе со своей женой Олимпией вызвался возвести культовое сооружение за собственный счет в память об умершем сыне Симоне, который прожил лишь 12 лет.
В 1903 г. в Минскую городскую думу было направлено заявление прихожан Кафедрального костела. Под письмом, в котором доказывалось необходимость строительства новой святыни, было собрано более 2 тысяч подписей.
Пока российское чиновничество разбиралась с просьбами
верующих, Войниловичей постигла еще одна трагедия. В 1903 г., не дожив всего один день до своего 19-летия, умерла их дочь Елена-Бенигна. Ее отец записал в дневнике: "С некогда сильного дерева моего рода опадал листок за листком, и я остался как одинокая ветка, осужденный на смерть, словно обожженное громом дерево, которое уже никакая весна не оживит".
Эдвард и Олимпия Войниловичи решили построить храм в честь святых Симона и Елены - как память о своих детях. Сына Эдварда назвали в честь апостола Симона, а дочь как святую Елену, мать императора Константина, сделавшего христианство официальной церковью. «После ударов, что по воле Всевышнего были нанесены мне, я решил сделать просительную жертву, построив святыню для призыва покровителей своих умерших детей Св. Симеона и Св. Елены, выбрав для этого Минск - город, в котором я более всего сделал для общества, и в котором постройка второй святыни была наиболее необходимой, "- позже писал он.
Помещик обратился со своим предложением к минской католической общине, однако поставил условие, что он сам подготовит проект, и никто не будет вмешиваться в выбор стиля храма и процесс его возведения. Свой замысел он описал в воспоминаниях: "Я не хотел останавливаться на готическом стиле, во-первых, потому, что он был очень распространен на то время при строительстве католических храмов в России, во-вторых, потому, что очень он отличался от стиля православных храмов, которые существовали в нашем крае, и этим как бы подчеркивал раздел в вероисповедании классов нашего общества, и я остановился на романском стиле, расцвет которого приходится на время, когда восточная Церковь существовала в единстве с Римом".
Он же возглавил делегацию в Санкт-Петербург, чтобы лично подать прошение на разрешение строительства нового храма тогдашнему министру внутренних дел России князю Святополку-Мирскому. Одновременно был создан комитет, состоявший из 14 членов и 6 кандидатов для управления строительством нового костела. Его председателем избрали Войниловича. В состав вошли такие уважаемые в Минске лица, как ксендз А. Акка, граф Е. Любанский, граф Е. Чапский и проч. Вскоре, обессиленный своими переживаниями, Войнилович отказался от своего места в комитете, а его место занял председатель Минской городской думы Волович.
В поисках облика
Во время поисков будущего обличия костела, Войниловичу попалась иллюстрация с изображением храма в прусском Ютрасине, после чего он сразу едет туда, чтобы лично встретиться с автором проекта Томашем Пояздерским, и своими глазами увидеть святыню. Пояздерский построил к тому времени уже несколько храмов в неороманском стиле: часовню в Донбровой Гурниче, костел в Зубранцах, каплицув Файславичах под Люблином.
Основателями костела святой Альжбеты в Ютросине, достоянием которого были витражи с гербами «Погоня» работы Иосифа Мехофера, являлись Чарторийские. В нем прослеживаются аналогии с романским собором в Бамберге и храмом св. Апостолов в Кельне. Именно Пояздерскому было поручено проектировать новый костел в Минске. Образцы всех деталей, даже петли и скобы на двери, приготовил сам Пояздерский. Все выполнялось по этим образцам, чтобы целостность стиля и характер постройки были полностью выдержаны. Но, поскольку архитектор являлся прусским гражданином, он не имел права строить на территории России. Поэтому рабочая документация проекта была сделана в мастерской Владислава Маркони из Варшавы, а все формальные права были поручены здешнему инженеру Ф. Барановичу.
Строительство началось в мае 1906 г. и велось под руководством прославленного зодчего Г.Ю. Гая и его фирмы "Гай-Свентицкий & Co". Современники были удивлены чрезвычайно высоким качеством строительных работ. Добротный красный кирпич разных образцов привозили в Минск специально из Ченстоховы, а черепицу из Влацловка. Для колонн и алтарей был подготовлен розовый песчаник и мрамор из Польши. Храм украсили 3 алтаря работы скульптора Зигмунда Отта, он также выполнил все каменные и скульптурные работы - амвона, ограды, бронзовые детали.
Эскиз росписей храма и витражей принадлежали художнику Бруздовичу. К сожалению, он не успел закончить росписи интерьеров храма. В алтаре было установлено "... почитаемое, как чудотворное, распятие Спасителя на кресте" из фарного костела Слуцка, которое было, как предполагал Вайнилович, работой знаменитого краковского мастера Вита Ствоша. Семья Скирмунтов из Поречья пожертвовала древнюю икону Божьей Матери. В небольшой часовенке, которая выходила на улицу, основатель поставил скульптуру Матери Божьей из бронзы, копию той древней, что находилась в семейной усыпальнице Войниловичей в Савичах.
По желанию Эдмунда и Олимпии в фронтоне над входом укрепили каменную плиту с родовым гербом и надписью в память об их умерших детях, именами опекунов которых и была названа святыня. Башня-колокольня костела Симона и Елены стала самым высоким сооружением тогдашнего Минска. Да и само культовое сооружение стало самым большим храмом в городе. Осенью 1908 года все работы были завершены, в 21 ноября 1910 стало настоящим праздником города, так как огромная толпа горожан собралась на зов огромных колоколов «Михаила», «Эдварда» и «Симона», возвестивших про освящение нового храма. Территорию костела обнесли каменной оградой, имевшей двое парадных ворот со стороны улицы Захарьевской.
Времена воинствующего атеизма и фашистского беснования
В 1919 году в Минске установилась власть большевиков. Уже в 1923 почти все ценности святыни были разграблены. Тогда из него вывезли почти все – мебель, часы, иконы, посуду, белье и даже чернильницы. Окончательно храм закрыли в 1932 году. Сначала его отдали Польскому театру БССР, а после того как репрессировали всех актеров и музыкантов, переоборудовали под киностудию.
Во время Второй мировой войны храм был возвращен приходу, в святыне вновь начались богослужения. Над его воссозданием Красного костела и других святилищ Минска хлопотали известные белорусские художники - Анатолий Тычина, Николай Дучиц, скульптор Михаил Kерзин и Петр Сергиевич, специально приехавший из Вильнюса. В 1942 году, после реставрации, в храме стали проводиться службы. Настоятелем костела были о. Винцент Годлевский, затем о. Станислав Гляковский, впоследствии принявшие смерть от рук нацистов.
Антон Шукелойть, который во время оккупации был директором Исторического музея Минска, много сделал для возвращения культовому сооружению былого великолепия. Он вернул в храм замечательные иконы в стиле модерн, в том числе Божьей Матери с пейзажами Минска, коленопреклоненными детьми Войниловича и костелом. Эта икона, даже в музее не давала покоя советам и стала настоящей проблемой, так как и там люди продолжали креститься на нее. Поэтому пришлось спрятать образ на чердаке. Гляковский пригласил художника Петра Сергиевича, который в 1942 году восстановил образ Божией Матери, почитаемый в этом приходе, и написал знаменитый портрет самого ксендза.
В этом же музее были обнаружены планы фресковых росписей костела. Их проект к 1911 году подготовил художник Франтишек Бруздович, но он умер в 1912-м, поэтому реализовать его замыслы удалось только спустя полвека. Последним настоятелем Красного костела во время войны был о. Зенон Игнатович.
Утраченная жемчужина
В 1945 году верующие потеряли костел надолго. Хотя советский "барин" Пономаренко, возглавлявший Совет Министров БССР, предложил Сергиевичу переехать из Вильнюса в Минск, обещая ради него открыть святыню. Но там уже была киностудия, ради которой провели капитальную реконструкцию здания. Съемочные павильоны находились на втором этаже, куда поднимались, и машины, и лошади, и другой скот. Здесь снимали ленты "Часы остановились в полночь", "Девочка ищет отца", - классику советского кино. Тут же, в конце 1960-ых, создавалась вся белорусская документалистика.
Были попытки полностью уничтожить святыню. В 1960-х годах был разработан проект самого большого в Минске широкоформатного кинотеатра, который планировалось построить именно на месте снесенного храма. Только благодаря усилиям творческой интеллигенции костел святых Симона и Елены удалось спасти.
В 1970-ых - в здании разместился Дом кино. Появились капитальные пристройки. Интерьер разделили бетонными перекрытиями и перегородками. Всю живопись соскоблили. Ограждение костельной территории с монументальными воротами разобрали. И в таком вот виде храм был неожиданно объявлен памятником архитектуры республиканского значения.
В 1970-е гг. известный мастер, художник Гавриил Ващенко сделал новые витражи, которые олицетворяли аллегории пяти искусств, а также солидные медные люстры. Позже он вспоминал: «Машеров, Киселев, Кузьмин и другое высокое начальство. Был пасмурный и ветреный день. Солнце блеснет - витражи как заиграют! Увлеченный этим зрелищем, Машеров и говорит своим соратникам с ноткой покаяния: "Ну, видите, что в каменном пространстве творится, а мы хотели разрушить и снести такую ценность!" Кузьмин, секретарь ЦК по идеологии потом мне с глазу на глаз: "А вы, уважаемый, знаете, что у меня на столе сотни писем лежит от верующих - вернуть им костел! Не напрасно ли в таком случае вы витражи разрабатывали? "». Похоже, работа Гавриила Ващенко не пошла прахом, ибо витражи его и до сегодняшнего дня украшают святыню.
Жизнь после смерти
В 1990 году костел был возвращен католической церкви. Благодаря усилиям священников, художников и реставраторов, храм стал центром не только религиозной жизни, но и просвещения. Под руководством Гавриила Ващенко здесь велись росписи, а его ученик, Бекир Смольский, написал две иконы: "Святые Симон и Елена" и "Приди владычество твое".
В 1996 г. кардиналом Казимиром Свентком перед костелом, в честь работы первого в истории Беларуси Синода Католической церкви, была освящена скульптура Архангела Михаила, святого покровителя Беларуси, работа скульптора Игоря Голубева.
В 1998 году при храме была открыта библиотека имени Мицкевича, основу которой составили подлинные книги костельной библиотеки, которая в 1920-м году была вывезена из Минска в Белосток, 6 тысяч томов этого уникального собрания перепрятывалась до конца ХХ века.
В 2000 г. возле храма был установлен памятник "Колокол Нагасаки", в память о жертвах Чернобыля, Хиросимы и Нагасаки. Это копия колокола "Ангел", оставшегося после разрушения Нагасаки в 1945 г. Ежегодно, около 26 апреля, в день катастрофы на Чернобыльской АЭС, он, одновременно с колоколами в Нагасаки, звонит в память о скончавшихся от радиации.
Получается, из 100 лет храм служил по назначению менее половины своего возраста. И только в начале 1990-ых костел вернули верующим. В помещении убрали перекрытия, сделали ремонт. Начались богослужения и в римском, и в греческом обрядах…
